Проблема понимания и интерпретации текста и знака.

Проблемы понимания активно разрабатываются психологами, философами, специалистами в области коммуникации, компьютерной лингвистики и т.д. (см. работы Ф. де Соссюра, М.С. Выготского, А.А. Леонтьева, А.Р. Лурии, И.А. Зимней, А.А. Залевской, Р. Водак, Н.И. Жинкина, Т.А. ван Дейка, В. Кинча). Понимание (определяемое как когнитивная деятельность, результатом которой является установление смысла некоторого объекта (обычно текста или дискурса) – "Словарь когнитивных терминов", 1997), и в частности, понимание политической карикатуры представляют собой сложный и многомерный процесс. Понимание есть освоение мира человеком и самовыделение человека как познающего субъекта, понимание — это важнейшая когнитивная операция. "Понимание — это присвоение знания и обращение его в составную часть психологического механизма, регулирующего деятельность в соответствии с требованиями практики, в результате понимания знание становится частью внутреннего мира личности и влияет на регуляцию ее деятельности" (Брудный, 1998:26). Понимание возникает в ситуации познавательного и коммуникативного затруднения, вызванного различием между имеющимся и новым опытом, между собственным опытом и опытом других людей. Ю.Б. Борев определяет понимание текста как “завершающий этап коммуникации, начинающейся с творческого акта, с авторского самовыражения, с запечатления себя в определенном типе деятельности, в высказывании в тексте, которые нацелены на передачу мыслей, чувств, целей, информации от коммуникатора к реципиенту»; это также “вчувствование в духовный мир другого человека”, процесс сопереживания его чувств, намерений и мыслей (Борев, 1985:37-38). Н.И. Жинкин трактует понимание как перевод с общенационального языка на язык интеллекта (Жинкин, 1982). Понимание осуществляется через призму человеческих эмоций, что позволяет В.И. Шаховскому говорить об эмоциональном понимании (Шаховский, 2001:16). Понимание требует усилий и этим отличается от узнавания, направлено на раскрытие замысла и этим отличается от угадывания, является внутренним достоянием человека и этим отличается от программируемой реакции (Карасик А.В., 2001). Всякое понимание интерпретативно и интерпретация нового опыта рассматривается как обязательный элемент понимания (Дейк, 1985; Водак, 1997). Т.А. ван Дейк и В. Кинч подчеркивают, что понимание включает в себя не только обработку и интерпретацию воспринимаемых данных, но и "активацию и использование внутренней, когнитивной информации" (Дейк ван, Кинч, 1988:157-158). Под интерпретацией в литературе по когнитивной лингвистике понимается "когнитивный процесс и одновременно результат в установлении смысла речевых и/или неречевых действий", в широком смысле интерпретация состоит в "установлении и/или поддержания гармонии в мире интерпретатора, что может выражаться в осознании свойств контекста речи и в помещении результатов такого сознания в пространство внутреннего мира интерпретатора" (Кубрякова, 1997:31). Объект интерпретации, соответственно, подвергается реконструкции (восстанавливается путь, которым он создавался), а "уровень информативной насыщенности и информативной определенности знака прямо пропорционален имеющемуся у интерпретатора опыту" (Кравченко, 2001:80). Чем меньше у интерпретатора знака фоновых знаний о среде, в которой осуществляется речемыслительная деятельность отправителя знака, тем меньше объем импликаций, которые этот знак способен вызвать. Социальная и личностная мотивации автора также зачастую включаются в процесс реконструкции. Возможность существования множества интерпретаций языковых, квазиязыковых, метафорических и символических объектов, текстов, что связано, в частности, с их неполнотой, незавершенностью, лексической и текстуальной полисемией, в существовании скрытых довербальных и дорефлексивных феноменов и неявных идей, ставит проблемы автора и текста, вероятностного характера знания, возможность оценки интерпретативного знания с точки зрения истинности. Обращаясь непосредственно к интерпретации текста, мы придерживаемся тезиса о том, что тексту присуща множественность смыслов: "у него не просто несколько смыслов, но … в нем осуществляется сама множественность смысла как таковая – множественность неустранимая, а не просто допустимая" (Барт, 1994:417). Известно, что восприятие текста, равно как и его создание, хотя и отличаясь по своей направленности от последнего (порождение текста характеризуется общей направленностью "от мысли к тексту", а процесс восприятия имеет обратную направленность "от текста к мысли" (Каменская, 1990:126)), требует значительной активности и подготовки. Подобное явление связано, на наш взгляд, со способностью искусства в целом, и художественной литературы, в частности, концентрировать на небольшом участке текста большое количество информации. М. Бирвиш трактует непонимание как конкретный тип понимания, при котором слушатель приписывает знаку внутреннюю репрезентацию, отличающуюся на одном или нескольких уровнях от того, что имеет в виду говорящий – "различные типы непонимания представляют дополнительную иллюстрацию уровней понимания" (Бирвиш, 1988:97). А.В. Карасик, исследуя лингвокультурные характеристики английского юмора, выявляет несколько типов непонимания (Карасик, 2001). Первый тип — это непонимание вследствие нежелания выйти за рамки привычных схем "мыследействия", нежелание учитывать внутренний мир другого человека. Второй тип непонимания (ошибочного понимания) прямо противоположен первому — это ненормальное стремление в любом высказывании увидеть скрытый смысл. Если общение ведется в серьезной тональности, то адресат c маниакальным упорством выискивает в любом высказывании обидный для себя смысл, в юмористической тональности общения в таких случаях имеет место эвфемистическая замена определенных запретных тем произвольными знаками (например, что бы ни говорилось, адресат подразумевает интимные отношения, на эту тему существует множество плоских шуток). Третий тип непонимания представляет собой результат коммуникативного сбоя вследствие ошибочной интерпретации как текста, так и ситуативных ключей общения, распространяется на большинство разнообразных коммуникативных затруднений, и в реальном общении именно этот тип непонимания юмора встречается наиболее часто. Если первый и второй типы непонимания граничат с отклонениями в психике (шизофреническое толкование текста в первом случае и маниакальное стремление обнаружить подвох во втором), то третий тип непонимания — это естественное обычное поведение людей (Карасик, 2001). Многими авторами неоднократно отмечалось неадекватное понимание многими читателями того или иного произведения, а также тот факт, что содержание художественного текста раскрывается разным читателям не в равной степени. Подлинно глубокое аналитическое чтение, замечающее подтекст и тончайшие оттенки смысла обеспечивается не только художественными достоинствами самого текста, но и подготовленностью читателя. И. В. Арнольд отмечает, что в процессе познания человек опирается на уже известное ему, поэтому всегда существует опасность, что человек прочтет в тексте не то, что там написано, а то, что они ожидает там прочесть (Арнольд, 1974). Базу для понимания текста реципиентом составляет "совпадение концептуальных систем автора и воспринимающего, но поскольку полное совпадение таких систем в принципе невозможно, полного совпадения проекций…текста у автора и читателя не может быть" (Залевская, 2001:66). Очевиден тот факт, что изменение предложенной писателем модели мира неизбежно. Коды писателя и читателя совпадать не могут, тем более, что тезаурусы и коды читателей меняются, а само произведение остается неизменным во времени, поэтому читатель должен многое угадывать, основываясь на собственном опыте и понимании нормы текста.