Живопись

Этруски были не только искусными ваятелями, их гробницы пестрят яркостью красок фресковой живописи. Стены этрусских гробниц украшались фресками. Сюжеты часто представляли пиршества этрусков после торжественных похорон знатных людей. Здесь есть также и сцены конных состязаний, кулачных боев, фехтовальных игр, охоты и рыбной ловли. Есть даже изображения блаженства душ в царстве мертвых. И если бы не фигуры плакальщиков или жрецов, напоминающих о погребальном значении росписей, об этом можно было бы просто забыть, так как человеческие фигуры на фресках переполнены кипучей энергией и радостью жизни. Пирующие люди, наслаждающиеся праздником; ловящие рыбу; охотящиеся; занимающиеся спортом, - живут и радуются в потустороннем мире. Среди них есть на фресках и бог Фуфлунс – этрусский Дионис, который наделен особой властью, даровать бессмертие. Интересно, что, например, в гробнице “леопардов” (около 520 года до нашей эры) в Тарквиниях, бог Фуфлунс изображен не в человеческом облике, а в виде огромного кратера в центре одной из настенных фресок. В другом месте той же гробницы Фуфлунс представлен в виде столба, которому покланяются леопарды, - отсюда и название гробницы. Все это говорит о том, что роспись этрусских гробниц нельзя воспринимать только как “картинки из жизни”. В них заложена, строго выстроенная сложная религиозно-мифологическая система, которая еще пока во многом не ясна. Росписи этрусских гробниц по своей технике близки к греческим, периода архаики. Тот же контур линий, выполняющийся различными красками. Контур этрусского рисунка не столь изящен и тонок, как у греков, но все же достаточно выразителен. А вот в остальном этруски намного уступают грекам. Их живопись лишена того чувства меры, которым славилось искусство Греции. Фресковые фигуры этрусских гробниц то видны на светлых тонах штукатурки стены, то вдруг чье-то одеяние “выпрыгивает” ярким пятном из всей композиции. У этрусских художников изображения человеческих фигур не оживают. Для этрусков эта задача оказалась неразрешимой. Их фигуры или застывают в вечном покое, или напрягаются в мнимом действии.