Региональная политическая элита Самарской области

Политическая и экономическая жизнь поволжских регионов в последние годы привлекает внимание и известных политиков и средств массовой информации: это и принятие местных законов, опережающих федеральные (закон о земле в Саратовской области), и объединение восемь лет назад республик и областей Поволжья в ассоциацию “Большая Волга”, и последующее успешное их взаимодействие на основе взаимно согласованных концепций и программ. Такое взаимодействие стало возможным после получения Исполнительной властью в губерниях в свое распоряжение немалых полномочий и средств, и, как отметил обозреватель Вадим Васильев, “с предоставлением субъектам федерации невиданной за семьдесят последних лет самостоятельности” , губернаторский корпус, по его мнению, стал реальной силой, с которой уже принято считаться, и “влияние губернаторов теперь оценивают не как-нибудь, а в государственном масштабе”. На примере Поволжского региона можно делать вывод о смещении политической жизни в регионы, в активном привлечении политической местной элиты к деятельности федеральных органов. С 1977 г. отмечается перемещение в столицу из Поволжья ключевых фигур политической элиты, о чем говорилось в предыдущем параграфе, и где Самарской области принадлежит одна из основных ролей. Согласно классификации Н. Лапиной, Самарская область (см. § 1 настоящей главы) отнесена к модернистскому типу, особенности развития которого наложили отпечаток на формирование характера политической элиты. В области сосредоточена аэрокосмическая, нефтехимическая, автомобильная, металлургическая и иные промышленные отрасли, причем, в экономической структуре основное место занимает наукоемкий ВПК с заводами, НИИ, требующими широкой связи со смежниками. Отличительной особенностью области является выгодное географическое положение ее на пересечении железнодорожных и водных магистралей, а также шоссейно-воздушных путей, что способствует расширению внешнеэкономических связей. Все это предопределило “основные направления антикризисной стратегии региона: ускоренные темпы приватизации, привлечение инвестиций из Москвы, инвестиции и сотрудничество с западом” . На территории области на 1995 г. зарегистрировано более 350 предприятий с иностранным капиталом, из них 26 — с участием капитала США с инвестированной сумой 6,2 млн. долларов. За 1995 г. объем экспорта Самарской области по прямым связям составил более 1,9 млрд. долларов США — это, как сообщает журнал “Волга-Бизнес”, один из лучших показателей в России . По данным Банка Австрии Самарская область среди российских регионов заняла первое место по минимизации экономического риска и второе — по политической стабильности . В Самарской области представлены и крупнейшие финансово-промышленные группы России: “Самеко” — металлургическая кампания, АО “Самаранефтегаз” и “Новокуйбышевск НПЗ”, входящие в нефтегазовый российской комплекс с др. Региональные банки Газбанк, Росэстбанк, Солидарность согласно сводке информационного центра “Рейтинг” вошли в “достаточно высокую группу надежности”, к которой принадлежат 30 банков из 33% региональных банков России” . Стабильность политической жизни, успешное взаимодействие губернского руководства с федеральной властью способствует заинтересованности промышленных и финансово-банковских структур, а также предпринимателей в развитии самарских отраслей и предприятий. В 1996 г. область насчитывала “свыше 18 тыс. малых действующих предприятий, валовой доход от реализации продукции которых составил 5200 млрд. (неденоминир.) рублей, а доля малых предприятий в общем объеме розничного товарооборота области составила почти половину” . По качеству действующих предприятий лидируют Самарская и Нижегородская области среди регионов ассоциации “Большая Волга”. По среднедушевым доходам Самарская область приближается к российскому показателю (97,7%) и “входит в число 22 областей РФ с высокими среднедушевыми доходами (Саратовская и Нижегородская области имеют 55,9% и 63%). Объем промышленного производства по области составил 52620 млрд. рублей, или в % к 1996 г. — 106,9 . Политическая элита и экономическая на базе совместного сотрудничества образуют альянс, развиваемый и укрепляемый стабильным положением региона, который по уровню промышленного развития входит в десятку наиболее развитых российских регионов. Специфика местной элиты определяется и тем, что около 80% населения приживает в городах самарской области, причем среди населения преобладают квалифицированные рабочие и кадры; существует высокая доля интеллигенции с большим научным и преподавательским составом. Эволюция и рекрутирование самарской политической элиты, в основном, совпали с этапами развития элит других российских регионов, о чем подробно изложено в предыдущем параграфе настоящей главы. Первый этап (начало перестройки — начало 90-х годов) характеризовался ослабление роли партийных структур, усилением влияния Советов, которые ранее “были неотделимы от коммунистической нормативно-контрольно-репрессивной системы, а в новых условиях стали наполняться иным, некоммунистическим содержанием” . Первого секретаря обкома Е. Муравьева сменил горбачевский назначенец Афонин, который, как вспоминает Ю. Логойдо (работавший в обкоме заведующим отделом), “начал заменять, отстранять, убирать людей — была волна такая” . К руководству представительных органов пришли в области бывшие члены партийно-хозяйственной номенклатуры, однако не из высших областных звеньев, а находившиеся на одну-две ступеньки ниже. Областной Совет возглавил В. Тархов, два года проработавший директором Новокуйбышевского НПЗ после избрания на эту должность трудовым коллективом завода, а Тольяттинский горсовет — И. Антонов (бывший до этого одним из секретарей горкома партии), занимавшийся до партийной работы преподавательской деятельностью в ВУЗе. В этот же период времени выдвинулся К. Титов, ставший в начале 1990 г. депутатом горсовета. Политическая карьера его началась с должности секретаря комитета комсомола авиационного завода, затем продолжилась с 1970 г. в горкоме ВЛКСМ. Затем он поступил в аспирантуру (1976 г.) Куйбышевского планового института и длительное время работал в экономической лаборатории. До избрания председателем горсовета (апрель 1990 г.) К. Титов был некоторое время зам. директора по экономике небольшого предприятия (Куйбышевский филиал НПЦ “Информатика”). По воспоминаниям тележурналиста В. Добрусина, бывшего в то время депутатом горсовета, “Титов, как человек сильный, незаурядный и дипломатичный понял, что коммунисты в ближайшем обозримом будущем не победят. Еще будучи председателем горсовета, он стал приверженцем политики Ельцина” . Люди, пришедшие во власть, были не только неопытными и относительно новыми для старых партаппаратчиков, но и старались опираться на молодых и энергичных кадров, состоявших в “номенклатуре” и работавших до этого на предприятиях и в отраслевых отделах обкома, горкома и исполкомов. В. Тархов и И. Антонов избрали тактику независимости от решений обкома, несмотря на членство в КПСС, К. Титов же старался вести себя дипломатично. По воспоминаниям В. Добрусина — руководителя демократической фракции в горсовете, “коммунистов” и “демократов” было поровну, заседания велись бурно и долго, решения принимались трудно. Будучи председателем горсовета К. Титов “приравнивался” к предисполкома, и ему, как коммунисту, надлежало быть членом бюро горкома КПСС. Свой отказ, мотивировал тем, что предгорсовета не должен подчиняться каким-либо политическим интересам или партиям, что подтверждает его осторожность в отношениях с партаппаратом, умение лавировать между фракциями коммунистов и демократов в горсовете. В интервью местной газете он признался: “да, я бесконфликтный, по сути-то, человек. Бревном на дороге ни у кого не лежу — гибкий в этом отношении политик” . В городах области сельских районах персональный состав руководства практически не изменился: большинство первых секретарей стали по совместительству и председателями советов, сохранив за собой власть в своих районах. Для Самарской области это время характерно появлением трений между советами и аппаратом исполкомов, укомплектованным старыми кадрами и подчинявшимся председателю исполкома. Аппарат не воспринял разделение власти, хотя до острых конфликтов не доходило. В начале 1991 г. острота проблемы была снята принятием решения о совмещении должностей председателей советов и председателей исполкомов. Последние и стали, в основном, председатели Советов, поскольку решение данного вопроса было за Советами. В августе 1991 г. (начало второго этапа) произошла смена высшего уровня областной исполнительной власти, в результате чего реальная власть перешла к назначенному Президентом главе администрации К. Титову. В. Тархов был оставлен в должности председателя облсовета, а затем и снят Ельциным, поскольку не выступил против “путчистов”. Сессия горсовета, которую вели В. Добрусин (руководитель демократической фракции) и А. Бахмуров (представитель от коммунистов), долго не давала согласие на утверждение К. Титова в новой должности, т. к. многие были настроены, по мнению А. Князева, против. “Коммунисты поняли, что он для них потерян, а демократы еще не убедились, что он готов поддерживать реформы” , и только после многочасового заседания К. Титов получил необходимую поддержку. Возглавив власть, К. Титов привел с собой практически всю свою команду: Г. Хасаев, В. Мамигонов, Ю. Бородулин — бывшие вузовские преподаватели; с В. Мокрым и А. Латкиным он был знаком по комсомольской работе; Г. Задыхин, А. Родионов, Ю. Логойдо и Б. Трегубов — представляли старую партийно-хозяйственную номенклатуру. Как отмечает социолог Е. Мелешкина, “18 из 27 глав администраций сельских районов также до 1991 года принадлежали к партийной номенклатуре” . Ю. Логойдо, пришедший в команду К. Титова с должности управляющего делами в команде В. Тархова, вспоминал впоследствии, что Титов приглашал людей, которых давно знал, с которым работал; “он старается думать о правильной компоновке по возрасту, психологической совместимости, по деловым качествам. Титов тщательно ”селекционирует“ команду” . Средний возраст нынешней губернаторской команды 51,4 года (при подсчете, как будет и далее, не учитывался месяц рождения, в результате средний возраст может быть завышенным в пределах одного года). Ю. Логойдо продолжает: “сегодня остались те, кто смог. Шесть с половиной лет этой команде, и она все крепче. Люди понимают друг друга с полуслова” . В то же время прорабатывалась идея создать в качестве исполнительной власти — правительство Самарской области, а при Губернаторе — небольшой аппарат управления; председателем правительства был назначен Ю. Логойдо. Дума — оставалась как представительно-законодательная власть. Ю. Логойдо: “мы были первыми в России, кто предложил эту модель управления, однако федеральный центр никак не разберется относительно полномочий... Мы решили приберечь идею с правительством области до лучших времен” . (Ныне подобное правительство существует в Саратове и Москве). К особенностям самарской политической элиты на этом этапе следует отнести то, что в числе руководителей областного уровня было мало политических деятелей, бывшей демократической оппозиции. Слово Л. Добрусину: “люди, входившие в нашу демфракцию, о сих пор никто. Никаких высоких постов во власти или в бизнесе не заняли. Но люди из той фракции, которая выступала против Ельцина, против реформ... — сейчас на ключевых постах” . К. Титов подобные обиды и обвинения парировал тем, что в демократических партиях пока нет кадров с нужными деловыми способностями по управлению новыми муниципальными органами. Подтверждением тому является попытка назначить заместителем лавы администрации области по социальным вопросам активного участника демократических митингов 1990-91 гг. Ю. Бородулина, который в новом качестве работу организовать не сумел. Впоследствии ему был предложен почетный пост представителя Президента — пост, как метко заметил М. Афанасьев, “агитатора за рынок и демократию”. Ныне социальными вопросами ведает заместитель губернатора А. Жабин, доктор экономических наук, кандидат юридических наук, профессор, состоящий членом Совета при Правительстве РФ по вопросам социального развития. Тогда же К. Титов попытался в Тольятти и Самаре сформировать администрацию из людей, лично от него зависящих, основываясь на патронажно-клиентелных отношениях, если в Тольятти это удалось (был назначен А. Миккель, затем, после его ухода, Ю. Уткин), то в Самаре по рекомендации представителя Президента А. Федорова Указом Б. Ельцина был назначена О. Сысуев, несмотря на противодействие К. Титова. По-видимому, здесь проявилась приверженность Ельцина к выстраиванию “противовесов”, в т. ч. на региональном уровне. “Именно здесь начался первый в России после августа 91-го конфликт между руководством области и ее столицы” . Сысуев, вспоминая об изнурительных разборках с губернатором, в которых “война кабинетов длилась больше года и закончилась молчаливым взаимным признанием друг друга” . О. Сысуев попал в политику на волне горбачевской перестройки, тогда же вступил в партию и через несколько месяцев был избран секретарем парткома Куйбышевского авиаотряда. На последнем съезде КПСС его кандидатура была выдвинута в качестве альтернативной Горбачеву на пост Генсека ЦК. Сысуев, будучи уже председателем Красноглинского райисполкома, выступил публично против назначения Титова главой обладминистрации. Несмотря на негласное соглашение о мире и взаимном признании двух наиболее популярных среди самарцев администраторов тщательно скрываемая неприязнь осталась. Следует отметить, что некоторые противоречия сохранились при новом главе города Г. Лиманском, что “можно считать относительно постоянным фактором политической жизни области на ближайший период” . Можно сказать, что к началу 1992 года команда К. Титова сложилась в окончательном виде и не претерпела существенных изменений. Эта команда быстро преуспела в самарском общественном сознании в качестве организатора либеральных экономических реформ, а также “покровителя и защитника” интересов рядового человека от происков Москвы”. С таким же успехом можно отнести на счет команды и неудачи в области реформирования. Рассмотрим группы, принадлежащие самарской региональной политической элите. Среди высшего руководства губернии (губернатор и его заместители, включая А. Калмыкова — руководителя представительства Администрации области при Правительстве РФ) — 80% лиц во главе в К. Титовым, бывшие советские работники, представители комсомольской и партийной номенклатуры. Заместители губернатора Ю. Логойдо и А. Латкин — руководители предприятий. Первый до председателя самарского райисполкома работал директором двух судоремонтных заводов, затем — главным инженером пароходства “Воготанкер”. Второй — после комсомольской деятельности был директором завода ЖБИ-5 ПО “Железобетон”. А. Жабин и Г. Хасаев — долгое время трудились в ВУЗах, причем, второй несколько лет работал зам. председателя Куйбышевского горисполкома. 60% из руководства имеют научные степени. Что касается основного руководства губернской администрацией, то цифры следующие. Средний возраст — 48,6 лет. 50% руководителей управлений и комитетов прошли этапы работы на комсомольских и партийных должностях, не менее 30% — бывшие руководители советских учреждений, 40% — имеют два высших образования. Главы местного самоуправления составляют в политической элите региона самое многочисленное звено “муниципалов”. К ним относятся руководители исполнительной власти городов областного подчинения и сельских районов. Средний возраст — 47,3 года, причем, только три человека перешагнули 58-летний рубеж. 19,4% имеют два высших образования только один — среднетехническое (остальные — высшее) обращает на себя внимание преобладающее число лиц, имеющих сельскохозяйственное образование — 45%, а также имеющих опыт работы в должности председателя колхоза (совхоза) — 38,8%, что говорит в пользу того, что, во-первых, эти люди не относились к числу потенциальных мигрантов из села в город (тем более, Самара не относится к производителям сельскохозяйственного машиностроения), во-вторых, постоянное общение с сельским населением и знание не понаслышке проблем села должно было способствовать активной их поддержке избирателями на перевыборах в 1996 г. Действительно, довольно высокий процент отданных за них голосов встречается часто. Основное количество руководителей по происхождению — местные, т. е. из того же района, где сейчас работают (81%), среди них же только несколько человек родились и жили в смежных районах. На основании изложенного можно предположить, что руководители районных администраций, формируя свои команды, отдавали предпочтение также местному населению. Около трети руководителей — впервые избраны в 1996 г., остальные сохранили свои позиции с момента их назначения в 1991 г. Основная часть (66%) политической элиты руководящего районного звена — бывшие партийные и комсомольские работники, причем, соотношение следующее. 36% — руководители районных структур (первые и вторые секретари) 16% — бывшие инструкторы, заведующие отделами райкомов КПСС, районных комитетов ВЛКСМ, 14% — имеют опыт работы в качестве секретарей парткомов колхозов, совхозов, районных сельхозуправлений. Большинство из них перед назначением на должность руководителей районных администраций успели поработать председателями исполкомов, к которым следует добавить еще 16% бывших руководителей исполнительной районной власти, не работавших в районных и городских партийных и комсомольских организациях. Таким образом, среди руководителей районов основной состав — люди известные избирателям, вышедшие из партийно-советской номенклатуры. Нельзя не отметить еще одну особенность: стремление получить второе высшее образование, как привило, закончить высшие партийные школы: из 19,4% руководителей с двумя образованиями 15% имеют дипломы об окончании ВПШ (в основном, бывших секретари райкомов КПСС). Невысокая доля среди них с инженерно-техническим образованием (25%) — характерна для сельского населения, однако совсем низкий процент (5%) лиц, имеющих экономическое образование, подтверждает то, что районная партийная номенклатура не предавала этому фактору значения, а в настоящее время таких специалистов на селе, по-видимому, весьма немного. Рассмотрим звено руководителей федеральных органов, действующих в Самарской области. Средний возраст составляет 50,4 года и, как выше отмечалось, при подсчете он может быть завышен в пределах одного года. Свыше 58 лет — всего трое; выходы из партийно-советской номенклатуры — 50%, однако, следует отметить, что бывших работников руководящего звена партийных органов среди них всего 10%. Лиц с двумя высшими образованиями — 20%, с экономическим — II,4%, инженерно-техническим — 22%, гуманитарными — 33%. Большинство из них на действующие должности назначены в 1993-94 гг. Приведенные сведения подтверждают, что основной костяк самарской политической элиты — представители бывшей партийной, советской и хозяйственной номенклатуры, сумевшие приспособиться к новым условиям. Этому способствовал, во-первых, имеющийся опыт работы и компетентность в вопросах управления, во-вторых, наличие личных связей, сыгравших существенную роль для их попадания в команды-клиентелы руководителей региона. Нельзя сбрасывать со счета их высокую степень адаптивности к изменению политических и экономических условий в стране и регионе. Вхождение в новую элиту происходило благодаря переходу партийных кадров в аппарат исполкомов, считавшемуся прежде понижением, однако эти люди оказались во главе органов государственного управления. Это оказалось своевременным, т. к. КПСС в конце 80-х годов начала терять рычаги воздействия на государственные органы. Пример тому: Ю. Логойдо, ушедший с должности заведующего отделом обкома КПСС в аппарат Самарского облисполкома в 1991 году к В. Тархову управляющим делами. Вместе с ним из обкома партии перешел В. Мокрый, ставший в 1991 г. зам. главы администрации. Новая номенклатура “приспосабливалась” к новым условиям путем занятия административным предпринимательством. Партийные и советские руководители в эпоху перестройки создавали совместные предприятия, кооперативы, банки, как правило, под “своих” людей (в т. ч. и родственников). Пользуясь властью, передавали на их баланс государственную и партийную собственность и финансовые ресурсы, затем в связи с “ликвидацией” партийных должностей, либо в результате провала на выборах в органы исполнительной власти, уходили в эти предприятия на должности руководителей. Не отставали от них и комсомольские руководители прежних лет. Например, при создании Волго-Камского банка активное желание оказаться в его структурах проявлял последний состав обкома комсомола. Однако часть партийного аппарата, старавшаяся “восстановить” партийные ряды после роспуска КПСС, осталась вне новых государственных руководящих должностей. К числу лидеров Самарской организации КПРФ, безусловно, относится последний руководитель обкома, нынешний секретарь обкома КПРФ В. Романов и бывший член обкома опальный генерал А. Макашов — депутаты Госдумы. Эта организация “умело разыгрывает козыри противоречий промышленно мощной области. Набрав набольшее число голосов избирателей на выборах в Госдуму, она продолжает митинговать...” . 1996 год — начало 3-го этапа развития политической элиты, иначе говоря, периода деятельности региональной исполнительной власти на основе новой легитимности: прошли выборы глав администраций. Что касается путей рекрутирования самарской политической элиты, то они типичны для российских регионов. Во-первых, происходит преобразование бывшей партийной, советской и хозяйственно-промышленной номенклатуры в новую номенклатуру под маркой “демократической”, во-вторых, выдвижение бывших комсомольских работников среднего звена на руководящие позиции; В-третьих, привлечение технических специалистов и повышение научно-технического и экономического образовательного уровня новых номенклатурных работников; В-четвертых, формирование руководителями своих команд (клиентел) на основе личных связей, личной преданности, т. е. путем индивидуального отбора. Последний вывод иллюстрируется характерным заявлением К. Титова на вопрос корреспондента еженедельника “Дело”: “Возможна ли в политике дружба?” В ответ прозвучало следующее: “Я в нее не верю, ... потому что каждый политик на своем месте решает свои задачи настоящего и будущего. Если ты вписываешься в его программу, ты ему соратник” . Для самарской политической элиты характерно отсутствие реального “противовеса” со стороны представительно-законодательного органа (Губернская Дума) исполнительной власти (областная администрация) и усиление влияния последней по отношению к первой. Другая тенденция, типичная для регионов, срастание политической и экономической элиты. Как показано в первой главе, возможность выполнения депутатских обязанностей на непостоянной основе привела к созданию института законодателей-совместителей. В результате владельцы экономических ресурсов (директоры предприятий, коммерческих структур) становится членами губернских дум (политическими управителями-законодателями). Рассмотрим отмеченные тенденции подробнее. В бывшем облсовете действовало 250 депутатов. Депутаты Думы первого созыва решили ограничиться 25-ю депутатами, т. е. на каждого депутата стало приходиться около 140 тыс. самарских граждан. Что касается разработки законов Думой, то, к сожалению, юристов среди депутатов, кроме Натальи Боровой, нет. Самарская Дума не имеет депутатских фракций, хотя по регламенту достаточно желания объединиться четырем депутатам. Как отметил обозреватель В. Васильев “такого желания никто из самарских депутатов пока не испытывает” . Даже коммунисты, кандидаты от блока “За социальную справедливость” Н. Малахов, В. Козленков, в отличие от депутатов Государственной Думы оказались конструктивнее. Как заявил В. Козленков: “отбросив политику, мы решаем деловые вопросы”. Представители других общественных и политических организаций (кроме Н. Бобровой, от “За соц. справедливость”) в Думу не прошли. С каждыми выборами (1994 г., 1997 г.) прослеживается тенденция зависимости депутатского корпуса от губернатора. В июле 1994 г. председателем думы был избран Л. Ковальский только с третьей попытки и под сильным давлением К. Титова. В результате пожелания губернатора в 1997. на безальтернативной основе вновь избран неприметный Леон Ковальский, неспособный составит “противовес” К. Титову (Дума первого созыва имела одного “противовеса” — оппозиционера коммуниста В. Грома, критиковавшего все без исключения предложения обладминистрации). В нынешней к “нарушителям спокойствия” относятся Н. Боброва, “которая вообще не склонна принимать чью-либо точку рения, а предпочитает иметь свою, ... и А. Белоусов — председатель комитета по местному самоуправлению —... этот человек прекрасно ориентируется, ... имея на все свое мнение” . Он же выступил с требование запрета муниципальным служащим выдвигаться в органы представительной власти, для чего предлагал местный закон “О муниципальной службе...” привести в соответствие с федеральным законодательством. Собственное мнение активно высказывает Г. Звягин — генеральный директор ДП “Самара-трансгаз”, независимость которого в суждениях и поступках объясняется тем, что он возглавляет федеральную (независимую от губернатора) структуру. Он является главным выразителем интересов депутатов от “газовиков”, к которым можно отнести А. Кислова (директора областного филиала “Межрегионгаз”) и О. Дьяченко (зам. дректора АДС “Волгопромгаз”). Исходя из влияния “газовиков” в области об этих трех депутатах можно говорить как о неоформленной, но сильной фракции в Думе. Обычно зависимость парламентов субъектов федерации от исполнительной власти связана с составом представительных органов. На 1994 г. доля депутатов областных дум Поволжского региона, являющихся главами районных, городских администраций или их заместителями, достигала 50%. в Самарской области величина “муниципалов” меньше, однако все равно существенна и влияет на принятие решений. Если в составе областного Совета, сформированного в 1991 г., хозяйственные руководители в депутатском корпусе составляли 12%, а руководили государственных и муниципальных органов — 7%, то в Самарской Думе 1994 года “депутатский корпус уже на 44% состоял из хозяйственных руководителей и на 32% — из руководителей местных администраций” . В нынешней Думе на 25 депутатов семеро руководителей администраций всех уровней, к ним идейно примыкают Л. Дурова — заместитель председателя Думы, много лет проработавшая заместителем главы администрации Советского района, и А. Белоусов, возглавлявший администрацию Ленинского района, освободивший должность по настоянию О. Сысуева после избрания последнего мэром города в 1998 г., а также хозяйственных 9 — руководителей, т. е. соотношение практически не изменилось. К причинам такой “стабильности” соотношения руководителе и чиновников Думы исследователь Е. Мелешкина относит следующие. Ряд глав местных администраций участвовали в выборах под давлением областной Администрации с целью проведения через них своей позиции в Думе. Во-вторых, из-за резкого сокращения численности депутатов по сравнению с 1990 годом существенно выросла ценность каждого депутатского голоса при лоббировании решений представительного органа власти, и “терять” его при смене депутатского корпуса никому не хочется. В-третьих, по сравнению с началом 90-х годов романтическое стремление к радикальным переменам сменилось желанием иметь депутатский мандат руководителю (представителю) предприятия для решения “нужных” вопросов, получения депутатской неприкосновенности и личного участия в распределении бюджета. К перечисленным убедительным причинам следует добавить еще одну, не менее важную, а, пожалуй, и самую основную. Сохранение соотношения руководителей и чиновников в представительно-законодательном органе власти обусловлено сформировавшейся, в основном, стабильной политической элитой Самарской области, где исполнительные органы власти мирно сотрудничают между собой и “уживаются” с губернской законодательной. Как считает газета “Самарское обозрение” за Самарской областью “в России сейчас прочно закрепилась слава одной из самых бесконфликтных территорий” . В Самарской Думе редко дискутируют на пленарных заседаниях: все проблемы прорабатываются заранее на уровне комитетов. Большая группа “муниципалов” чаще одобряет постановления губернатора и областные программы, чем наоборот. “Дума явно не является оппозицией администрации, к ней еще с первого созыва прилип ярлык “карманная” . Конечно, если бы депутатов было больше, они бы были менее единодушны, или менее управляемы. Дума не политиканствует, идеологически поддерживает исполнительную власть, не возражает против назначений, предпринимаемых губернатором, и в самой Думе. “Дума как один из департаментов администрации, почти на треть состоящий из глав администраций, — наверное, оптимальный для Самары вариант” . Нельзя не учитывать взаимодействие экономических структур и непосредственно администрации области. Еще при прежнем прокоммунистическом облсовете народных депутатов главе администрации области удалось провести решение о создании фонда поддержки малого и среднего бизнеса. Реализация Титовым своих либеральных экономических идей: профинансированное администрацией создание межрегиональной валютной биржи, городские жилищные займы, а также фонд конверсии с конкурсным выделением беспроцентных кредитов под гражданские проекты местной “оборонки”, а также то обстоятельство, что ассоциация “Большая Волга” существует и развивается, Волго-Камскому банку был поручен контроль за упомянутым фондом и поставлена перед ним задача создания единой финансово-кредитной системы ассоциации. При наличии местных филиалов Росэстбанка, регионального центра Инкомбанка и менатеповской “Солидарности” в области образовалась самая мощная банковская система Поволжья, куда также входит Газбанк, Волжский социальный банк, Самарский кредит и др. Очевидно, что близкие к исполнительной власти предприниматели и банкиры, ощущая ее поддержку, оказывают помощь губернатору, финансируя избирательные кампании. Кроме того, в обмен на налоговые льготы и привилегии, они оказывают администрации услуги, кредитуя областной бюджет, представляют беспроцентные ссуды, ведут жилищное строительство и т. д. Самарская область и Татарстан, Москва, Нижегородская и Свердловская область по модели взаимоотношений экономической и политический элиты может быть отнесена к такой, при которой сильные руководители региона, контролируют его экономическую жизнь, иначе говоря, политическая элита “сумела установить контроль над экономическими ресурсами региона” . Самарской области присуща и такая тенденция развития российской политической элиты, как появление на политической арене криминальных структур. Они, конечно же, заинтересованы в установлении прямых контактов с органами власти, в проникновении своих представителей в исполнительную власть, в подкупе депутатов и т. д. Данная тенденция проявляется и в участии государственных служащих в функционировании криминальной экономики. По сообщению руководителя областной государственной налоговой инспекции А. Бахмурова, каждый день выявляется 2-4 фирмы, которые “зарегистрированы неизвестно на кого, по подложным документам. Объем средств, обращающихся в теневой экономике Самарской области, составляет не менее 30%. Ежегодно теряется 5-6 млрд. новых рублей . Самарские СМИ в 1997 г. обошли сообщения об аресте депутата самарской городской Думы О. Борисова, которому были предъявлены обвинения в похищении людей, самоуправстве и злостном хулиганстве. Высокий уровень экономического развития и относительно приемлемый уровень жизни в самарской области препятствует развитию сильной и действенной оппозиции в регионе. К факторам, стабилизирующим политическую обстановку следует отнести отсутствие каких-либо противостояний представительно-законодательного органа власти (губернской Думы) и исполнительной власти, чему, как выше сказано, в значительной степени способствовало умение губернатора соблюдать дипломатичность, а где ему необходимо — настойчивость в принятии депутатами нужных постановлений. Лояльность губернской Думы по отношению к областной администрации является, разумеется, одной из особенностей развития политической элиты Самарской области. “В отличие от бурной, кипящей страстями Государственной Думы Самарский парламент соблюдает торжественность и даже некоторую чопорность” . Нельзя обойти вниманием появление в политической жизни Самары Г. Лиманского, который на первых выборах в Губернскую Думу “переиграл” директора завода им. Тарасова А. Анисимова, и оказался вторым человеком в Думе, заметно обойдя по популярности ее председателя. “Он проявил себя как умелый организатор, быстро подобравший вожжи к довольно разношерстному составу Думы и оказывающий влияние на принимаемые ею решения” . Родившийся в 1950 г. в глухом азербайджанском селе, в 1980 г. работал уже начальником советского телефонного узла Куйбышевской ГТС, с 1994 г. — первым заместителем генерального директора АО “Связьинформ”. Он не занимал руководящих посты в партийных и комсомольских органах, о чем, кстати, нынешняя политическая элита области деликатно старается не вспоминать. Особенно усилились позиции Г. Лиманского, когда, возглавив “Самарское народное движение”, он сумел составить о себе впечатление как о защитнике малоимущих, а также принял активное участие в выводе из Чечни полуразбитого 81-го Самарского полка. Определенную положительную роль в его избрании мэром г. Самары в 1997 г. сыграл союз с А. Лебедем. По мнению социолога Е. Молевича этим “он получил легальную партийную крышу, что дало возможность выступать ... от имени партии, защищающей интересы государства, а не просто абстрактного народа” . Поддержке РНРП позволила г. Лиманскому получить дополнительные голоса избирателей. Избирал Лиманского народ, ждал перемен, т. к. О. Сысуев “не повысил зарплаты и пенсии, зато дважды повысил квартплату, ... плохо следил за порядком и не укреплял контроль, был упрям и своенравен” . Новый мэр сменил команду предшественника (из высших руководителей города свои посты охранили только шестеро) и начал выполнять предвыборные обещания. Снизил квартплату, начал наводить порядок в городе, акцентируя внимание на активизации взаимодействия с избирателями. За время работы в новой губернской думе оформился тандем “Уткин -Лиманский”, которые вдвоем ведут заседания бюджетного комитета. Участвуя в распределении областных средств и “проваливая” областные программы (например, содействия занятости и “Газ в моторах”) — причем, не из оппозиционности — оба депутата извлекают свою выгоду: больше оставшихся средств могут перераспределиться в пользу бюджетов городов. “Именно на заседаниях бюджетного комитета становится очевидным интерес, заставивший глав администраций стать еще и депутатами” . Подводя итог можно сделать основные выводы по современному состоянию местной политической элиты. а). Политические предпочтения самарской элиты в период ее становления менялись существенно: от радикальных реформаторов до членов движения “Наш дом Россия” и сторонников РНРП А. Лебедя, однако, до последнего времени элите присущ прагматизм, а разногласия в политических ориентациях относились, скорее всего, к конъюнктурным и выявлялись в процессе предвыборных кампаний, б). Самарская политическая элита сформировалась в результате компромисса между “прагматически настроенной частью советской номенклатуры, демократическими представителями влиятельных экономических структур, сочетая в стиле своей деятельности модернистские и консервативные черты” . в). Элита может считаться консолидированной: ее ядро продолжительное время находится у власти, она обеспечила внутреннюю политическую и относительную экономическую стабильность в регионе и выдвинула энергичного, пользующегося авторитетом на региональном и федеральном уровне лидера. В первых губернаторских выборах приняло участие 1 млн. 230 тыс. человек (50,7% от общего состава избирателей), за К. Титова проголосовало свыше 780 тыс. человек. г). Находящаяся у власти самарская элита партийно не объединена. НДР, в составе которого есть известные в регионе фигуры (К. Титов — губернатор. Г. Яровой — ректор госуниверситета и его проректор П. Кабытов, депутаты губернской думы Г. Звягин и А. Спепанов, проректор медуниверситета Г. Котельников и др.) — всего лишь общественно-политическое движение и партией не является, хотя и относится к четко структурированной организации. С победой А. Лебедя в Красноярске следует ожидать, что “российское движение” честь и родина “политически укрепится и начнет активную подготовку к выборам в Госдуму в 1999 году” — в преддверии выборов президентских. Политический “противовес” самарскому региональному отделению НДР в этом случае может составить другая политическая структура — региональное отделение движения “Честь и Родина” во главе в Г. Лиманским. Для сохранения за собой власти, а также политической и экономической стабильности региональная самарская элита вынуждена активизировать деятельность по превращению НДР в политическую партию и консолидации общественно-политических сил во главе с председателем регионального отделения НДР — К. Титовым. Таким образом, можно делать вывод о сложившейся Самарской политической элите: ее профессионализме и единстве.