Недействительность договоров

а) Оспоримые и ничтожные договоры Различают два типа недействительности: • ничтожные договора; • оспоримые договора. Различие ничтожных договоров и оспоримых в том, что ничтожные — недействительны сами по себе и не требуется специальной процедуры признания их недействительными, а оспоримые — могут быть признаны недействительными только судом. Возникает естественный вопрос. Получается, что оспоримый договор может признать недействительным только суд, а ничтожный договор — кто угодно? Ответ прост: ничтожный договор может считать недействительным кто угодно. Признать недействительным и считать недействительным — это разные вещи. Оспоримый договор надо сначала признать недействительным, а только потом его любой человек будет считать недействительным. Ничтожный же договор любой может считать недействительным сразу же. Никакой специальной процедуры признания здесь не требуется. Следующий пример наглядно демонстрирует возможные последствия этого различия в типах недействительности. Акционерное общество взяло кредит в банке на год и не вернуло его в срок. В договоре были предусмотрены санкции за просрочку. Банк обратился в суд с требованием о взыскании санкций, но оказалось, что в уставе общества вопрос о заключении кредитных договоров отнесен к компетенции совета директоров общества. Совет же директоров не рассматривал этого вопроса и никаких решений по нему не принимал — генеральный директор сам подписал договор. Если генеральный директор превысил полномочия, предоставленные уставом, то сделка является оспоримой, а если он превысил полномочия, предоставленные законом, — то ничтожной. Для акционерного общества было важно, чтобы сделка считалась именно ничтожной, поскольку для признания оспоримой сделки недействительной необходимо было обратиться в суд специально с этим требованием, но исковая давность по таким требованиям — один год, который к этому времени уже прошел. Таким образом, если бы сделка считалась оспоримой, у общества не было бы шансов признать ее недействительной и выиграть дело. Поэтому общество приложило максимум усилий, чтобы доказать, что сумма по кредитному договору превысила тот предел, который федеральный закон “Об акционерных обществах” оставил в компетенции генерального директора. Если бы это было доказано, то сделка не соответствовала бы не уставу общества, а закону и поэтому была бы ничтожной, а не оспоримой. Но доказать это обществу не удалось. Таким образом, требование провести специальную процедуру признания договора недействительным оказывает существенное влияние. Если возможность считать недействительным ничтожный договор зависит только от текста самого договора, то возможность считать оспоримый договор недействительным зависит не только от самого договора, но и от требований процедуры. А эти требования, как мы видим из примера, в некоторых случаях могут заблокировать в принципе возможность решить вопрос о недействительности договора. Следовательно/решить вопрос о недействительности оспоримого договора гораздо сложнее, чем ничтожного. б) Общие последствия недействительности договоров Если договор является недействительным, то предусмотрено одно общее для всех видов договоров последствие недействительности договора. Это реституция, т. е. стороны должны возвратить друг другу все, что каждая из них получила от другой при исполнении этого договора. Существуют и другие последствия, но, поскольку для каждого вида договора эти последствия носят особый характер, рассмотрим вопрос о специальных последствиях недействительности для договоров страхования. .Если одна из сторон считает договор ничтожным или договор признан недействительным по решению суда, то сторона может добровольно вернуть другой стороне все полученное. Но принудительно применять последствия недействительности можно только по решению суда. И это не зависит от того, ничтожен договор или оспорим. Предприятие заключило с другим предприятием договор на продажу партии товара с пятидесятипроцентной предоплатой. Покупатель внес предоплату и после этого решил, что заключенный договор ничтожен, так как он не соответствует закону — есть такое основание ничтожности договора. Он посоветовался со своим банком, а тот с банком продавца, и оба банка согласились с покупателем и решили, что договор ничтожен. Покупатель выставил на банк продавца инкассовое поручение на списание уплаченной предоплаты в безакцептном порядке. Банк покупателя принял это поручение и передал его в банк продавца, который исполнил поручение и возвратил деньги покупателю. Продавец обратился в суд с иском к своему банку, и банк вынужден был вернуть ему незаконно списанные деньги и еще уплатить штраф 0,5% от списанной суммы за каждый день, начиная с момента списания и до момента возврата. И это правильно, поскольку и банк и продавец могли считать договор недействительным, но применять последствия недействительности и исполнять инкассовое поручение банк был вправе только по решению суда. Есть один случай, когда полученное по договору не возвращается сторонами друг другу, а взыскивается в бюджет. Это бывает, когда договор заключен “с целью, противной основам правопорядка и нравственности”. Ясно, что сложности с бюджетом подталкивают фискальные органы к применению именно таких санкций, но для этого они должны доказать эту самую цель, “противную основам правопорядка и нравственности”. в) Причины, по которым договоры могут быть недействительными Есть несколько общих для всех договоров причин, по которым договоры могут считаться недействительными, или, как говорят юристы, общих оснований недействительности договоров. Все они приведены в ст. 168—179 ГК. Основные из них — несоответствие закону или иным правовым актам, деятельность без лицензии, превышение полномочий лицом, подписавшим договор, мнимый договор и др. Рассмотрим эти основания по порядку следования друг за другом соответствующих статей ГК. Несоответствие договора закону или иным правовым актам (ст. 168 ГК). Это наиболее распространенное основание. Оно применяется, если какое-нибудь условие договора не соответствует норме закона, указа или постановления. Сделка, недействительная по этому основанию, в большинстве случаев ничтожна. Характерный пример. Владельцы жилых квартир очень часто сдают их в аренду под офисы различных фирм. Фирма производит в квартире ремонт, платит за коммунальные услуги, платит арендную плату владельцу. Все эти расходы фирма, естественно, исключает из налогооблагаемой прибыли. Однако в п.3 ст. 288 ГК записано, что “размещение собственником в принадлежащем ему жилом помещении предприятий, учреждений, организаций допускается только после перевода такого помещения в нежилое”. Следовательно, подобный договор аренды не соответствует закону и поэтому недействителен, а именно ничтожен. А раз так, то все перечисленные выше расходы фирма должна производить за счет чистой прибыли, оставшейся после уплаты всех налогов. Причем, поскольку договор ничтожен, налоговый орган сразу может применять санкции. Если бы договор был оспоримым, то, прежде чем применять санкции, налоговый орган должен был бы обратиться в суд. Из этого правила о ничтожности договоров, не соответствующих закону или иным правовым актам, имеются исключения, о которых см. ниже. Цель, противная основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК). В законе нет фиксированных юридических признаков, которые позволили бы однозначно истолковать эту формулировку. Это означает, что законодатель намеренно отдал решение вопроса на усмотрение суда. Суд должен решить, соответствует ли цель договора основам правопорядка и нравственности или нет. Вообще говоря, это вполне нормально. Не все ситуации можно строго описать, и ГК довольно часто апеллирует к добросовестности, беспристрастности и независимости суда, и все больше появляется судебных решений, в которых судьи действительно демонстрируют все эти качества. Однако есть и другие примеры. При рассмотрении функций, которые выполняет страховой брокер, был рассмотрен пример судебного дела, когда страховой брокер, зарегистрировавшись в страховом надзоре, начал заключать договоры страхования от своего имени, но по поручению страховщика и собирать страховые взносы. Он не имел права этого делать, не являясь страховщиком и не имея страховой лицензии, и арбитражный суд по иску налогового органа признал недействительными заключенные таким образом договоры страхования. Основание, казалось бы, очевидно — отсутствие лицензии. Но изюминка этого дела в том, что налоговый орган предъявил иск о признании этих договоров заключенными с целью, противной основам правопорядка и нравственности, и о взыскании всех собранных взносов в бюджет, и суд согласился с налоговым органом. Причем согласился практически без аргументации, так как никаких разумных аргументов в пользу этого привести здесь было невозможно . Мнимые договоры (ст. 170 ГК). Это такие договоры, когда стороны пишут в документах одно, а в действительности предполагают другое. Закон считает их мнимыми и признает ничтожными. Так часто случается, когда пытаются использовать страхование не для защиты интересов, а для ухода от налогов и других обязательных платежей. Например, для выплаты зарплаты используется смешанное страхование жизни. Вот два примера из практике аудита страховых организаций. . Первый пример. Предприятие планирует за год выплатить 10 млн. руб. зарплаты. При этом оно должно еще около 4 млн. руб. заплатить в различные внебюджетные фонды—пенсионный, соцстрах; медицинского страхования и фонд занятости. Если те же 10 млн. руб. платить в качестве страховых взносов, то можно сэкономить эти 4 млн. руб. Однако зарплата и взносы в фонды не облагаются налогом на прибыль, а страховые взносы — облагаются. Поэтому, уплачивая 10 млн. руб. в качестве страховых взносов, экономишь 4 млн руб., но дополнительно платишь 4,9 млн. руб. налога на прибыль, т. е. никакой реальной экономии не выходит, а получается только убыток. Если же вывести основную сумму, 10 млн. руб., из-под налога на прибыль и не платить в фонды, можно получить в целом около 2,6 млн руб. экономии. Поэтому задача состоит в том, чтобы, с одной стороны, платить страховой компании, а с другой стороны, вывести эти платежи из-под налога на прибыль. Вот одна из таких “хитрых” схем. Предприятие А заключает со страховой компанией Б договор страхования жизни сотрудников. Страховые взносы по договору платятся в два приема: первый взнос, например, 600 тыс. руб. к 15 декабря, а второй — 10 млн. руб. к 25 декабря. 600 тыс. руб. уплачиваются в срок — это плата страховой компании за работу, а 10 млн. руб. в срок не уплачиваются и не уплачиваются страховщику Б вообще. Тем самым Б причинен убыток в связи с его предпринимательской деятельностью в форме неполученных доходов в размере 10 млн. руб. из-за неисполнения обязательства его контрагентом — предприятием А. Но Б этот свой предпринимательский риск уже застраховал у страховщика В как раз на сумму 10 млн. руб. Поскольку А нарушило свои обязательства перед Б, произошел страховой случай по договору страхования предпринимательского риска и страховщик В выплатил Б всю причитающуюся ему сумму— 10 млн. руб. По существующим правилам В получает теперь право требовать от А уплаты этой суммы. Предприятие А признает долг перед В, но он уже превратился из страховых взносов в компенсацию убытков, которая выведена из-под налога на прибыль. Дальше А и В заключают соглашение, по которому свой долг А выплачивает В в рассрочку ежемесячными платежами, равными месячной зарплате сотрудников предприятия, а благородный страховщик Б, будучи обманут своим страхователем и потерпев ужасные убытки, которые ему, правда, возместили, тем не менее продолжает выполнять свои обязательства по договору страхования и выплачивает ежемесячно положенные выплаты, т.е. платит зарплату сотрудникам А. Сомнительным во всём этом здесь является позиция страховщика В, фактически выдавшего ни с того ни с сего Б беспроцентный кредит в 10 млн. руб., который погашается в рассрочку предприятием А. Однако и это становится ясным, если учесть, что на следующий день после поступления от В на счет Б суммы в 10 млн. руб. эта сумма возвращается обратно В, но уже в качестве займа, который Б дает В с погашением его в рассрочку. И вся эта схема, возможно, могла бы работать, если бы налоговыми органами не проводились встречные проверки предприятий, включенных в единую цепочку расчетов. В данном случае встречная проверка выявляет, что при формальной правильности всех договоров участники цепочки в действительности имели в виду совсем не то, что написано в договорах, а выплату зарплаты. При встречной проверке выявляются истинные намерения сторон, и оба договора страхования признаются мнимыми, т. е. ничтожными. Второй пример. У предприятия нет денег на расчетном счете, и оно задолжало всем, кому могло, — бюджету, фондам, за электроэнергию, за коммунальные услуги и т. д. Все эти организации предъявили платежные требования в банк, и расчетный счет предприятия фактически заблокирован, — любая поступающая на него сумма сейчас же списывается со счета и переводится кредиторам. Тем не менее, предприятие работает, и ему платят или собираются платить деньги некоторые его заказчики, но невозможно направить эти деньги на расчётный счет, так как они сейчас же будут списаны. Однако люди выполняют работу, деньги в принципе есть, и платить зарплату необходимо. Страховая компания предлагает предприятию следующую схему. Должник предприятия вместо денег, которые он должен, выдает предприятию вексель. Предприятие начисляет своим сотрудникам зарплату. Сотрудники предприятия заключают с компанией договоры страхования жизни и пишут в бухгалтерию предприятия заявления с просьбой удержать из их зарплаты страховую премию и уплатить ее компании. Предприятие производит удержание, но расплачивается со страховой компанией не деньгами, а векселем, а компания предъявляет вексель тому, кто его выдал, получает деньги и выплачивает их работникам предприятия по договорам страхования. Здесь изюминка в том, что побочные расчеты деньгами„за которые предусмотрены кары, предприятие не производит, а использует для этого вексель, за что никаких наказаний нет. Однако здесь передача векселя используется в качестве замены страхового платежа, что, как мы уже говорили в этом параграфе, возможно только при очень тщательной и сложной юридической проработке договора страхования. Кроме того, здесь один вексель вносится в качестве платежа по нескольким договорам страхования, что требует еще больших усилий от юристов. Наконец, после того как сложности оказываются преодоленными, и выстраивается весьма громоздкая схема из юридических документов, опять встает вопрос об истинных намерениях, и, как и в первом случае, все юридические ухищрения могут разбиться о недействительность заключенных соглашений. Как видно из примера, законодатель в этом случае связывает действительность договора с истинными намерениями его сторон. Однако во всех схемах выплаты зарплаты через страхование имеются если не прямые нарушения закона, то натяжки, которые позволяют поставить намерения сторон под сомнение. Доказать здесь что-то, как правило, бывает трудно, так как речь идет о такой тонкой материи, как намерения. В таких случаях в более сложном положении оказывается тот, на кого возложена обязанность доказательства. Деятельность без лицензии (ст. 173 ГК). Между прочим, такие случаи встречаются в страховании. Дело в том, что страховой надзор, выдающий лицензии, держит документы, как правило, очень долго, значительно больше тех двух месяцев, которые ему положено по закону. Все это время сформированный уставный капитал страховщика лежит без движения. Учредители, которые дали страховщику эти деньги в надежде на прибыли, естественно, недовольны и подталкивают страховщика к началу работы. Иногда бывает и так, что решение о выдаче лицензии уже принято и об этом сообщено страховщику, но документ еще не выдан, а страховщики начинают работать, собирать страховые премии. Бывают и такие случаи, когда подворачивается крупный и выгодный клиент, а необходимый ему вид страхования не включен в лицензию. Документы на лицензию подаются в надзор, вопрос принципиально согласован, и работа с клиентом начинается без формального акта получения лицензии. Заключенные таким образом договоры являются оспоримыми, причем для признания их недействительными предусмотрена специальная процедура. Ограничение полномочий, установленное уставом юридического лица или доверенностью (ст. 174 ГК). Договоры, заключенные лицом, полномочия которого ограничены уставом или доверенностью, оспоримы. Не следует путать их с договорами, которые заключены лицом, превысившим полномочия, установленные законом. К этим договорам применима не ст. 174 ГК, а ст. 168 ГК, и они ничтожны. Многочисленные примеры этой разницы дает Федеральный закон “Об акционерных обществах” . В ст. 78 и 79 этого Закона заключение договоров на сумму большую, чем 25% активов общества, отнесено к компетенции Совета директоров, причем это решение должно быть принято единогласно. Директору филиала общества была выдана доверенность, в которой было записано, что ему разрешается заключать от имени общества договоры на сумму не большую, чем 25% активов филиала. Договор, заключенный директором филиала на сумму большую, чем 25% от активов филиала, но меньшую, чем 25% от активов всего общества, оспорим в соответствии со ст. 174 ГК, а договор, заключенный директором филиала на сумму большую, чем 25% активов всего общества, ничтожен в соответствии со ст. 168 ГК. При превышении полномочий предусмотрена весьма сложная процедура принятия решения о недействительности договора. Иск о признании договора недействительным по этому основанию может предъявить только лицо, в интересах которого установлены ограничения, и только в том случае, если другая сторона договора знала или заведомо должна была знать об установленных ограничениях. Если речь идет об агентах страховщиков, действующих по доверенностям, то при превышении полномочий агентом только сам страховщик может требовать признания договора недействительным. Страхователь же не может, так как ограничения в доверенности устанавливаются не в его интересах, а в интересах страховщика. Отсюда вывод для страхователей: заключая договор с агентом, необходимо потребовать его доверенность и убедиться в том, что условия заключаемого договора не выходят за рамки доверенности. г) Отличие недействительного договора от незаключенного или не вступившего в силу Для участников страховых договоров важно понимать отличие недействительного договора от незаключенного или не вступившего в силу. Здесь разница не в самом факте действия договора: не заключен договор или он недействителен, — он не действует, обязательства из него не возникают и никто не обязан их исполнять. Разница в последствиях, которые могут возникнуть. Если договор не заключен, то или условия не согласованы, или необходимые конклюдентные действия не совершены и договора просто нет. Следовательно, что бы стороны ни делали фактически, хотя бы они и стали выполнять условия такого договора, все эти действия нельзя рассматривать как исполнение обязательств по договору и, следовательно, нет обязанностей по возврату всего полученного, т.е. нет реституции и других последствий недействительности. Иная ситуация, когда договор есть, условия согласованы, конклюдентные действия совершены, но условия этого заключенного договора не соответствуют закону, или уставу юридического лица, или доверенности, или основам правопорядка и нравственности и т. д. и поэтому договор недействителен. В первом случае договор не действует потому, что его нет, а во втором он не действует потому, что условия, на которых он заключен, неверны. В этом втором случае возникает и обязанность реституции, и другие последствия. Конечно, вопрос о том, заключен или не заключен договор, действителен он или недействителен, — это непростой юридический вопрос, и вопрос о недействительности договоров страхования имеет определенные отличия от общего случая.